Автонебус АНБ-169 совершил межконтинентальный рейс Муходрянск – Флистаун. Так как это случилось в пятницу, 13-го, не обошлось без мелких происшествий (см. "Хроника первого рейса"), но всё закончилось благополучно.

Местные власти, восхищённые возможностями автонебуса и способностями его экипажа, пожелали арендовать удивительную машину. Условия, предложенные ими, были столь заманчивы, что ни владелец АНБ-169, ни государственные инстанции не нашли повода для отказа, несмотря на то, что автонебусом заинтересовалось Минобороны и другие ведомства.
АНБ-169 работал на гуманитарных маршрутах, обслуживая города, посёлки и базы с полевыми аэродромами или вовсе без оных. Автонебус садился и на заснеженные склоны, и на ледники, и в песках, и в заболоченных поймах, в общем – везде, где не «ступало шасси» других самолётов.
Но, до владельца машины – Прокопа Прокоповича Пропукчука – дошли слухи, что её использует не местная администрация Флистауна, а военные и космические структуры. Пропукчук решил аннулировать договор аренды и отозвать автонебус на Родину.
Да, не тут-то было! Зарубежные партнёры под разными предлогами откладывали возврат машины, а потом заявили, что АНБ-169 совершил аварийную посадку в Антарктиде, занесён снегом и нуждается в трудоёмких раскопках. В качестве доказательства они прислали в Муходрянск один из «чёрных ящиков», найденных в антарктических сугробах.

Пояснения к дешифровке.
Со временем записей имеются неясности: вероятно, использовалось городское время Муходрянска, делящее сутки на двадцать часов, а час – на сто минут (см. "муховремя").
Календарная привязка отсутствует: используются даты типа «сутки № такой-то».

Сутки №1, 10:75.
– Командир, взлетели, всё – в норме. Вскрывать конверт с полётным заданием?
– Не торопись, Пётр, нам же сказали: сообщение пришлют – когда открыть!
– А чего ждать-то, Иван Иваныч? Интересно же: куда на этот раз послали? И они не узнают, что мы уж посмотрели задание.
– Ну-ну, вскрывай! Только не здесь – топай к заднему грузовому люку.
– Петруха, ты – дурак! Там может быть пластит, раскатанный в тонкую лепёшку. Эсэмэска придёт – детонатор отключится.
– Зачем ты обзываешься, Остап? Какой ещё пластит? Какой детонатор?
– Который бабахает. Ты чего, не понял, на кого мы работаем?
– Не ссорьтесь, парни. Остап прав – зачем рисковать? А я и так вам скажу: мы летим на Аляску или в Гренландию. Для чего нам залили зимнюю солярку? Зачем поставили на шасси гусеницы от снегохода? То-то же!

Сутки №1, 11:40
– Ну, «блин», придумали! Айсберг тащить!
– Остап, это – очень интересная задача.
– Да, но разве мы потянем, Никанор? Шеф, а ты как думаешь? Бухнемся в море?
– Смотря, какой айсберг. Если маленький – потянем.
– Петя, читай уж до конца: куда его тащить-то?
– К берегам Северной Африки. Там нас встретят и дадут точные указания.
– Они совсем обалдели! Сахару, что ли, вздумали орошать?

Сутки №1, 12:90.
– Друзья, я всё обдумываю это дело. Как и чем мы его будем цеплять? Где мы там сядем? У нас же поплавков нет!
– Сядем на ледник, Никанор. Подцепить айсберг – не проблема: там большой отряд работает. Проблема в другом: как взлетать будем?
– Да, Петя, ты прав. Тросы натянутся, дёрнут машину назад, и – нырнём! Так, Иван Иваныч?
– В принципе, так. Ну, наверное, они что-нибудь придумали. Разберёмся на месте.

Сутки №1, 16:20.
– Ну, заходим на посадку. Все пристегнулись?
– Все! Внизу плавает «полно» ледышек! И большие, и мелкие! Какая – наша?
– Сядем – узнаем. Да, Остап, предупреждаю тебя и остальных: в присутствии заказчиков, рабочих и аборигенов матом не ругаться! Некоторые знают русский язык.
– Ха-ха! Шеф, они по-русски только и ругаться умеют!
– Всё, прекратить разговоры! Пётр, открывай закрылки, Никанор, выпускай гусеничные шасси.
– Там голый лёд! Надо бы не гусеницы, а коньки!

Сутки №1, 16:25.
– Мама! Нас крутит!
– Не бойся, Петя! Я специально увёл машину в занос.
– Зачем, командир?
– Гляди: с обеих сторон – скалы! Как мы потом разворачиваться будем? Никанор, бросай носовой якорь! Остап, включай гусеницы!
– Якорь не цепляется, скользит. Включить реверс?
– Ни в коем случае, Никанор. Я полностью разверну автонебус, и газку поддам!
… Несколько непереводимых терминов …
– Фу-у-у! Ну, ты – ас, Иваныч! Задом-наперёд сел!

Сутки №1, 16:30 – 19:65.
Экипаж АНБ-169 принял на борт заказчиков, специалистов и обсуждал с ними детали выполнения задания. При этом применялись слова и выражения из нескольких языков, специальная терминология, а также мимика, эскизы и жесты, не зафиксированные аудиоустройствами.
Когда гости покинули автонебус, экипаж бросил жребий: кто останется дежурить на борту? Он выпал Петру Нестеровичу.
– Ну, мне, как всегда не везёт! Я буду тут мёрзнуть, а вы – потеть с эскимосочками!
– Петя, а ты один кормовой движок включи на холостой ход.
– Зачем, Остап? Одного двигателя не хватит, чтобы протопить наш ангар!
– Ты отопление не врубай. Когда движок прогреется, отключишь и залезешь внутрь. До утра хватит. Я пробовал, когда в Антарктиде мне вахта выпала.
– Ах, ты – паразит! А мы все голову ломали: почему тогда солярки не хватило на обратный путь?

Сутки №2, 08:35.
– Ну, как прошла вахта, Пётр?
– Нормально, Иван Иваныч. А, похмелиться у нас нет?
– Это – к Остапу Самуиловичу.
– Петруха, местную водку будешь?
– Налей. Фу! Ох-х… Какая гадость…
– Вот-вот! А ты знаешь, что у них полно холодильников? Как думаешь: зачем они эскимосам?
– Чтобы греться?
– Нет, Петя. Их применяют по прямому назначению – для хранения припасов. А то тут даже водка замерзает!
– Ты смеёшься надо мной?
– Ничуть. Я предложил им рецепт самогона «Кукуевский» – он и в космосе не мёрзнет!

Сутки №2, 08:65.
– Ну, ладно, подлечились и – к делу! Никанор, что-то я так и не понял их план буксировки. А, ты?
– Грубо говоря, они предлагают лететь, как челнок – вилять из сторону в сторону. А специальные датчики будут контролировать натяжение тросов и подавать сигналы на лебёдки – подтянуть трос или ослабить. Все они будут соединены с компьютером, который будет учитывать и все параметры нашего курса, и тягу двигателей, и внешние условия…
– Ясно, Никанор. Комп зависнет на несколько секунд, и мы нырнём.
– То же самое и я пытался им объяснить вчера! Я предложил оснастить все троса подрывными зарядами, управляемые из кабины. Если что, сразу порвём всю упряжь!
– Правильно. Давайте тяпнем ещё по сто грамм для согрева, и пойдём готовить узлы внешней подвески.

Сутки №2, 15:85.
– Нет! Так не пойдёт! Мы в этой стальной паутине просто запутаемся!
– Ну, Иван Иваныч, тогда взорвём её и – до свидания! Мы своё дело попытались сделать – вопросов не будет.
– Никанор, а ты уверен, что все троса порвутся одновременно? Если хоть один чуть-чуть запоздает, нас развернёт, закрутит!
– Шеф, а ты разве не вырулишь?
– Тут, Остап, как повезёт. И, учтите все: высота будет маленькая – прыгнуть не успеем.
– Да, и автонебус жалко. Может, откажемся от этой авантюры?
– Надо бы отказаться, Петя, но они умоляют: дескать, племена от жажды помирают…
– А, если оставить только пару-тройку тросов?
– Какие тогда тросы понадобятся? В полметра толщиной! Они нам крылья оторвут и фюзеляж разрежут.
– Ладно, парни! Утро вечера мудреней! Давайте ужинать и – отбой. Завтра – тяжёлый день. Всем нужно хорошенько выспаться.

Сутки №2, 19:95.
– Эврика! Эврика!!!
– Что случилось? Кто орёт? Никанор, тебе кошмар, что ли, приснился?
– Простите меня, друзья! Я нашёл! Я придумал, как эту льдину волочить!
– И, ради этого ты всех разбудил? Утром расскажешь. Спи!
– Я не могу ждать! Это же так просто! Я сейчас нарисую: смотрите!

Сутки №3, 00:10.
– Ну, ты – голова, Никанор Эдисоныч!
– Не зря говорят: русская смекалка. Обмоем гениальную идею!
– Пётр, Остап, погодите! Никанор, сначала надо бы проверить практически…
– Я уверен, Иван Иваныч, всё получится: мы будем не тянуть айсберг, а – толкать!